| |||
|
|
Вяземский:
А это что еще за чертовщина? Малюта: Чего тебе здесь надобно, монах? Басманов: Не видишь что ль, тупая образина, - Здесь люди делом заняты! Вяземский (задумчиво): Впотьмах Не различить лица его, но все же Его я где-то вроде бы встречал... Морозов: И мне знакомым кажется он тоже... Малюта (с недоумением чешет в затылке топором): И мне... Серебряный: Вот неожиданный финал! Ужель его вы, други, не признали? Вглядитесь повнимательнее... Басманов (обиженно): Да, Поди вглядись, когда тебе в глаз дали! Все с подозрением вглядываются в смутную фигуру. Елена: О боже мой! Толстой: Позвольте, господа, Неужто... Все пятятся от призрачной тени. Тень: Что, не ждали, обормоты? Тень сбрасывает с головы капюшон. Немая сцена. Малюта (первым обретает дар речи): Великий государь! Не прогневись Ты на рабов своих! Мы тут чего-то Подралися маленечко... Иоанн: Молись, О недостойный пес, о том чтоб небо Тебе простило новый твой разбой! Малюта: Не я зачинщик свары – то Толстой... Серебряный: Уймися, окаянный! Все тебе бы На бедного Толстого наезжать! Иоанн (благочестиво): Друг друга нам любить велит Писанье, - А вы? Ну где в вас, гады, состраданье Ко ближним ко своим? Лишь обижать Друг друга вы способны! Ни на грош Нет совести у вас!.. Морозов (обличающе): Вот это дивно! Внимать таким речам весьма противно! Не выношу подобных я святош! Слова твои неискренни и лживы! Ты сам-то ближних любишь ли, ответь? Не ты ли, зверь, повсюду сеешь смерть? Как объяснишь подобные мотивы? Иоанн (грозно): Во-первых, за такие вот слова Недолго с грешной жизнию проститься! Должно быть, надоела голова Тебе совсем, коль вздумал покуситься На царское величье ты, холоп! К тому ж, понятья зверства растяжимы: Рабов казнить и жаловать вольны мы, - Теперь, надеюсь, понял, остолоп! Морозов: Не страшен мне твой гнев! Иль ты забыл, Что аз есмь лишь душа теперь, не тело? Плоть бренную казнить ты можешь смело, Над духом же не властен тлен могил! Вяземский (меланхолично): Взгляни на нас! Мы призрачные тени Жертв яростного гнева твоего... Иоанн (прерывая его): Устал порядком я от привидений! Вот объясни, Толстой, ну для чего Мне ниспослал ты этакие муки В своем романе скаредном? Почто Меня терзают ежечасно глюки Навроде этих пакостников? (указывает на персонажей) Персонажи (галдят): Что?! - Кого назвал он глюками, собака?! – А сам-то кто? – Ты на себя взгляни! Толстой (сам себе, устало): Ох, чувствую – опять начнется драка... Всю мебель изничтожат...(персонажам) Не одни Вы здесь, прошу заметить! Для разборки Не место в моем доме! Ишь, бедлам Устроили мне, гады! (горестно озирает груду хлама, еще недавно бывшего изящной мебелью) Басманов (легкомысленно): Нате вам! Никто еще не умер от уборки! – Вот тоже мне трагедия! Морозов (наседает на царя): Иди К ответу, душегубец окаянный! На суд! На суд, убивец! Малюта: Погоди, Как смеешь обзывать царя? Ты пьяный, Должно быть, или жизнь не дорога Тебе совсем, безумец! Серебряный (хмуро): Прав Дружина! Наш царь свирепей внешнего врага, Навроде злых татар! Елена: Подлец! Басманов: Скотина Неблагодарная! Иоанн: И ты туда же, гад! Вишь, обнаглели, смерды! Прямо диву Даюся, на вас глядючи! Не рад Уже я, что сюда пришел! Порыву Такого не прощу себе вовек! Басманов: И впрямь, дружок, чего-то мне не ясно: На кой сюда приперся ты? В наш век В глаз получить недолго, - мы ж ужасно Все на тебя здесь злы... Иоанн: Вот ведь нахал! Ты ли хотел, презренное созданье, Чтоб я тут черни смрадной объяснял Своих поступков смысл? В наказанье Сто отжиманий сделаешь сейчас! Басманов: Да, черта с два! Ребята, вы слыхали, - Он чернью смрадной обзывает вас! Вяземский: Ну все, тиран! Довольно мы страдали От зверств твоих! Теперь настал черед Тебе терзаться! Иоанн (несколько сдрейфив): Погодите, братья... Басманов (рвется в бой): Да на фиг его слушать нам! Вперед! Лупите самодержца!! Толпа персонажей отзывается одобрительным гулом. Иоанн (окончательно сдрейфив): Я объятья Всегда был рад раскрыть вам, - но увы, Злой рок желал иного! Откровенно Сказать вам, - не поверите мне вы, Но я любил вас, други! И смиренно Теперь прошу вас выслушать меня... Не я повинен в муках ваших лютых... Морозов (с сарказмом): А кто ж тогда? Иоанн: Конечно же, Малюта! Ужель не ясно? Не было и дня, Чтоб он мне не нашептывал на ухо Наветы гнусные! Ведь это он казнил И мучил вас! Вяземский (с издевкой): Какая твердость духа! В одно мгновенье Гришу заложил! Малюта (разочарованно): А я еще пытался защитить Тебя от гнева их – и вот те здрасте! Горазд ты на Малюту все валить! Когда, в минуту грозного ненастья, Сгустились тучи над твоей главой, - Ты верного слугу подставить ладишь Замест себя к ответу пред толпой... Но этим, царь, конфликт ты не уладишь! Тебе я не заступник боле! Малюта дает царю в зубы. Царь улетает в другой конец комнаты. Басманов (возмущенный бездействием остальных): Блин! Чего стоите вы? Пришла минута Товарищу помочь! Держись, Малюта, - С тобою мы! Персонажи бьют царя. На полу снова образовывается куча мала. Морозов (из кучи): Да рухнут в миг един Оковы самовластья! Толстой (язвительно): Плагиат! Стыдись, Дружина! Морозов (из кучи, азартно): Отвали, Алеха! Чего пристал ты? Я ли виноват Что Пушкина талант велик? Толстой (задумчиво): Неплохо Дед отбояриться сумел... Не нам чета... Иоанн (из кучи, с ужасом): Куда ж ты бьешь, убивец?! Басманов (из кучи, мстительно): Куда надо! (с издевкой) Утешься, друг, бо лишь в душе отрада, А голос плоти – тлен и суета! Басманов продолжает наносить удары ногами в том же направлении. Иоанн (душераздирающе): Наследия лишают, душегубы!! Вяземский: Да у тебя еще все впереди, - Разминка то была! Иоанн (умоляюще): Не надо в зубы, И так уж их немного! Малюта: Погоди, Мы только разгулялись! Иоанн (обреченно): Боже, боже! За что меня поставил ты царем?! Толстой (ехидно): И это плагиат позорный тоже: Толстой, страница десять, третий том! Клубок персонажей перемещаетсяя по комнате, нанося мебели Толстого ощутимый ущерб. Морозов: Долой самодержавие! Ура!!! Сереберяный: Да здравствует свобода, дружба, жвачка! Толстой (намекающе): А стульчики купил я лишь вчера, Ушла на них почти что все заначка, Фамильная реликвия – мой шкаф, А стол для вдохновенья очень важен, - Ведь я за ним творю! Вяземский: Весьма отважен Ты сделался, гляжу! Малюта: Свой подлый нрав Немедля проявил, лишь только понял, Что от расправы нынче ты ушел! Басманов: Заладил тоже: стулья, шкафчик, стол... Тебе дай волю, ты б еще долдонил Про мебель про свою тут добрый час!.. Все: Но мимо цели эти ухищренья – Теперь другое занимает нас!!! Одно неосторожное движение клубка персонажей – и старинный шкаф, на полках которого заботливо расставлены милые сердцу Толстого безделушки, опрокидывается. Толстой (с неподдельной скорбью): За что мне эти страшные мученья? Мой шкаф погиб бесславно в цвете лет! Всему конец! Предела нет страданью! Роман, роман – причина этих бед, - Так пропади ж, зловредное писанье! Толстой швыряет рукопись в камин. Яркая вспышка пламени; свет меркнет. |
| Эпилог |
|
Комната освещена первыми лучами утренней зари. За столом над рукописью мирно спит Толстой. Кабинет в идеальном порядке.
Толстой (пробуждается): Что сделал я! В огонь швырнул роман! Безумец! Как я мог лишить потомков Такого благолепия?! (оглядывается) Обломков Я мебели не вижу здесь... Туман Таинственный рассеялся... Героя Романа нету тут ни одного... (радостно) И рукопись на месте! (с недоумением) Ничего Понять я не могу! Ночной порою Мне сон привиделся, должно быть... Во дела! От снов таких оборони, Создатель! (смотрит в окно, задумчиво) Светает... Расступилась ночи мгла... (внезапно вспоминает о своей ответственности перед читателем) ... Возрадуйся, прилежный мой читатель, - Недолго уж осталося читать! Ты, чай, заждался?.. То-то же, дружище! Мне лишь осталось вывод написать, Чтоб загрузить проворный разум пищей... И, не страшася критики жестокой, Мы плагиатом вдарим вновь по ней: О, как ужасны вы, дела минувших дней, То бишь преданья старины глубокой!.. |
| Конец |
| :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) :-) |
| Начало пьесы |
| В начало раздела |
